Клуб и художественная самодеятельность ( после 1976 г.)

[kulikoff]

ВИА – автограф
Представляем популярный вокально-инструментальный ансамбль «Песняры»

Восемь лет не затихают споры.
—   Белорусская народная песня и фолк- рок? — удивляются одни.
—   Спасите народную музыку! — призывают другие.
—   Нам нравится творческое лицо «Песняров», их искренность и душевность, — пишут третьи.
—   Если я прослушаю сто ансамблей, то «Песняров» узнаю сразу, а других нет, — утверждают четвертые.
«Всего лишь три номера, — писала одна из зарубежных газет, — и стало ясно, что эту группу нельзя отнести ни к одной музыкальной категории. У них есть элементы джаза, рока — но все это на основе белорусского фольклора...»
—   Народность, народное, — говорит Владимир Мулявин, заслуженный артист БССР, руководитель «Песняров», — это та атмосфера, в которой мы постоянно находимся. Она всегда вокруг нас — в интонационном строе, мелодике, ритмах нашей народной музыки. В самом языке, на котором мы говорим, уже заложен национальный музыкальный лад. Конечно, новое время приносит новую психологию, новые взаимоотношения, новые темпы и ритмы жизни. И все это мы пытаемся выразить в нашей музыке.
Но все-таки наша основа, та почва, из которой мы вырастаем и соками которой постоянно питаемся, — песня белорусской деревни. Это не мода на «сельский интерьер» — это естественное продолжение многовековых традиций.
Конечно, у того музыкального жанра, в котором мы выступаем, есть свои специфические законы, выработаны и разного рода приемы, отдельные исполнительские эффекты, но мне кажется, что в любой нашей песне ощущается, пусть подспудно, белорусская народная мелодика, народный ритм. Мы слышим иногда и такое: «Вы хотите обогатить деревенской мелодией современную музыку, а на деле современной музыкой убиваете народную песню — ведь возможностей у вас больше, чем у крестьян в глухой деревушке...» Но посу
дите сами. Когда мы с композитором Игорем Лученком ездили по деревням Полесья, меня буквально потрясли услышанные там песни. Некоторые из них мы записали и исполнили в концертах, полностью сохранив первооснову. И теперь молодежь в этих деревнях поет эти песни в нашей обработке. Возможно, и здесь нам скажут: «То — да не то: первооснова осталась, но и обработка появилась...» Что тут ответить? Я думаю, что этот процесс неизбежен. Кто может поручиться, что те песни, которые мы сейчас записываем как подлинно народные, извечные, сто или двести лет назад звучали точно так же? Как все живое, народное искусство развивается.
И еще мне кажется, что только то сохраняется, выживает, что соответствует своему времени, и народным в широком смысле этого слова можно называть то, что прошло через призму народного восприятия, вошло в обиход. Гитара, например, была в России «чужим» инструментом, а сейчас исполнение народной песни с гитарным сопровождением — обычное дело. Многие песни, которые мы считаем народными, в действительности имеют конкретных авторов. Народность — это родник, из которого можно черпать беспредельно, но который легко замутить. Поэтому так важны профессиональные способности музыканта, обращающегося к этому источнику, его принципы, отношение к делу—
В час ночи Владимир Мулявин вернулся в гостиницу с концерта. В восемь утра я уже не застал его в номере: в двенадцать репетиция, а к ней нужно что-то придумать, что-то продумать, расписать партии.
Репетиции здесь не имеют четких границ: пока не будет сделано что-то, над чем бьются, — не разойдутся.
—   Взять клавир и расписать партии — как это кажется просто: сел и расписал! — композитор Игорь Лученок даже привстает от возбуждения. — А вот моя песня «Хатынь». За ее интонационную и ритмическую основу я взял народную мелодию (напевает: та-ра-ра-та...), Мулявин немного сдвинул ритм (та-ра-ра- ра-та — оживают руки). Нашел в аранжировке краски даже для меня неожиданные. А теперь разберись, кто написал эту песню: народ, Лученок или Мулявин?
Сначала разучиваются вокальные партии, их звучание в ансамбле. У каждого голоса — свой тембр, своя степень резкости или мягкости, свой диапазон. У каждого солиста своя манера артикулировать слова, выпевать фразу — своя индивидуальность. Ансамблевое же пение требует некоторого «усреднения» звучания голосов, их слитности. Необыкновенное чутье Мулявина позволило ему так подобрать голоса, так их выстроить и отшлифовать, что они образуют ансамбль, не теряя каждый индивидуальности («серебро остается серебром» — по выражению одного из музыкантов ансамбля). Вот почему «Песняров» легко отличить в огромном потоке вокально-инструментальной музыки.
О   вокале «Песняров» говорят как о самостоятельном художественном достижении. Основа его — «открытое» звучание, близкое народному, порою даже форсированное, крикливое и в то же время умело смягченное, основанное на нюансах. «Открытость» песняровского вокала — это не недостаток, а просто свойство.
Особые трудности у вокалистов — солистов ансамбля. Как приспособиться живому, обнаженному человеческому голосу к постоянным переменам и нововведениям в области формы, инструментария, ритмики? Где научиться? К сожалению, негде. Вот и приходится искать самим, наощупь. Но скажите по совести, разве можно представить песню «Березовый сок» без Леонида Борткевича, а «Вологду» без Анатолия Кашепарова?
Вокал отработан. Разучиваются инструментальные партии, и — последний этап — вещь сводится в ансамбль. Микрофоны могут поменять тембр, большой зал родит новый акустический эффект— и все придется начинать сначала.
Первый показ песни зрителям еще не означает окончания работы над ней. Бывает, что уже через два дня после своего рождения песня начинает жить самостоятельной и долгой жизнью, а песня «Соловьи Хатыни», например, пошла только в пятом варианте.
Работа. Ты устал или у тебя плохое настроение. Дома, на гастролях, зимой, весной, летом, осенью — работа. Не существует другого способа достичь мастерства. Работа — та кухня, без которой талант остается полуфабрикатом.
За восемь лет ансамбль выпустил в свет около двухсот пятидесяти песен, несколько композиций, небольшую ораторию-притчу на стихи народного белорусского поэта Янки Купалы «Песня о доле» (музыка В. Мулявина). И ни одно из этих произведений не вышло на зрителя, пока не было тщательно отработано.
Только реальные воплощения превращают слова в художественное кредо, в принцип.
Я хожу за кулисами, пытаюсь понять еще один феномен «Песняров». Музыковеды, как на аптекарских весах, способны взвесить и проанализировать даже мельчайшие компоненты находок и художественных достижений ансамбля. Но давайте поступим наоборот: возьмем эти компоненты как исходный материал и попробуем слепить из них целое.
Боюсь, что наше произведение рассыплется, как песочный домик. Потому что никакими музыковедческими весами не взвесить того, что превращает песчинки в монолит.
На своих недавних гастролях в Соединенных Штатах Америки «Песняры» выступали вместе с группой «Нью Кристи Минстрелс». Так вот, за семнадцать лет
существования этой группы в ней сменилось 228 участников. И это при рабочем составе в восемь человек.
За восемь лет существования «Песня- ров» основной состав ансамбля практически не изменился. И это не такой уж простой факт. В таком коллективном виде искусства, как ВИА, нельзя без единства художественной воли. Но чем выше творческий уровень каждого участника, тем труднее достигнуть этого единства. У каждого свое мнение, каждый равноправен и совершенно не понимает, почему поступиться должен он, а не кто- нибудь другой. Распадаются хорошие коллективы, образуются новые, снова распадаются — и никто в этом не виноват: просто люди растут. Не правда ли, знакомая картина?
Так в чем же секрет постоянства состава «Песняров»?
...Все уже одеты и готовы к выходу. Через пять минут начинается концерт. Внезапно за кулисами раздаются радостные крики, шутки, аплодисменты — появился опоздавший, и его встречают весело и без упреков. (Почему же «опоздавший»? Если человек задержался, значит, что-то случилось. И все радуются, что он все-таки успел.)
...Однажды один из участников ансамбля позволил себе высокомерно отнестись к рабочим сцены. Хотя это и был отличный музыкант, с ним пришлось расстаться.
...Перерыв между отделениями. В небольшой комнатке сидят руководитель ансамбля, ветераны ансамбля Владислав Мисевич, Александр Демешко. Расслабились, перекидываются шутками. Лишь прислушавшись, замечаю, что с шуточками, сообща, решается вопрос принципиальной важности, вопрос, который мог бы решить и один руководитель.
Вот что подметил «свежим глазом» тромбонист Октай Айвазов — один из «новобранцев» ансамбля.
—   В ансамбле я недавно, а на сцене работаю уже 15 лет! И знаете, что меня поразило? Здесь все решается коллективно — даже кому дать тот или иной вокальный кусок. Мулявин со всеми всегда советуется. Один одно сказал, другой что-то еще, а потом, глядишь, получается то, чего Мулявин и хотел, только немножечко лучше. Да, пожалуй, в этом и депо, что каждый, когда с ним посоветуются, потом считает, что получилось лучше. Это можно еще так сказать: он кидает мысль в коллектив, и коллектив бродит, как вино...
Конечно, коллегиальность может оказаться и палкой о двух концах, но авторитет художественного руководителя здесь неоспорим. И когда надо, в его голосе — металл, и жесты его решительны.
Я не случайно тач много говорю об обстановке в ансамбле. Мне кажется,, что это полноценный компонент профессиональных успехов коллектива.
Восемь лет — это и много и мало. Ансамбль возниц в 1969 году, а уже в 1970 стал лауреатом IV Всесоюзного конкурса артистов эстрады.
Каждый месяц жизни ансамбля — это 20 концертов, больше двухсот за год,
больше полутора тысяч за все время существования ансамбля. Аудитория — от 100 человек до 25 ООО (столько собралось на выступление «Песняров» в Бресте на стадионе). Среднее число зрителей на один концерт мы оценили примерно в 3ООО. Умножим теперь 3ООО на1500 (число концертов) получим 4 500 000. Прибавим сюда тех, кто слушает радио, смотрит телевизор, сумел купить пластинки с записями «Песняров»...
Почти вся карта Советского Союза покрыта сеткой их маршрутов. Во многих странах мира они полномочные представители нашего искусства: Польша, Чехословакия, ГДР, ФРГ, Болгария, Румыния, Швейцария, Франция, США...
Поэтому нам так важно не только, «как они что-то делают», нам важно, «какие они».
Александр Демешко — ударные инструменты. Самая заметная фигура на сцене — мотор концерта. Несмотря на огромные нагрузки, успевает пригладить волосы солисту, которого вызывают на бис, спеть самому, сплясать!
—   Мы все как один, каждый за себя — и все вместе. Все вместе, но и каждый за себя. Я знаю, что любой поможет мне, выручит, если надо. Но и я должен работать так, чтобы выручать меня не приходилось.
Владислав Мисевич — саксофон, флейта, дудка. Владислав из тех людей, для которых превыше всего чувство ответственности. Счастье тому коллективу, в котором есть такое живое воплощение принципов.
—   Не будь мы единомышленниками, не будь ребята так преданы делу — ничего бы не вышло. Мы прошли через трудные времена. В самом начале все, что мы зарабатывали, все до копейки, складывали в общий котел — на аппаратуру. А ведь у некоторых семьи...
Анатолий Кашепаров — солист ансамбля. Его светлая улыбка на сцене — не маска. Такой он в жизни: светлый и улыбчивый.
—   До прихода в ансамбль я не подозревал, что можно так работать — буквально над каждым словом, над каждой интонацией...
.Анатолий Гилевич — пианист. Серьезный человек, серьезный музыкант. Автор нескольких самостоятельных аранжировок. В «Песне о доле» есть такое место: умолкают все инструменты и остается только рояль. От установленного где-то снизу фонаря — на экране тень пианиста. В боковой проекции исчезает движение рук, и его согнутая, почти неподвижная фигура чем-то напоминает роденовского «Мыслителя». Напряженная неподвижность мыслителя — и не останавливающаяся ни на секунду, как работа мысли, нервная, лихорадочная фортепьянная импровизация.
—   Музыкант в своем развитии всегда должен опережать зрителя, а поэтому плох тот, в ком нет здорового чувства неудовлетворенности...
Леонид Борткевич — солист ансамбля.
—   У всех наших ребят музыкальное образование, но все сейчас могут делать больше того, чему их учили. Особенно это относится к вокалистам...
Владимир Николаев — органист. Я бы назвал его мастером на все руки, но в этом будет только часть правды. В те трудные минуты, когда публика устает и начинает плохо воспринимать музыку, весь ансамбль уходит со сцены, и там остается только Володя. После его пантомим зал забывает об усталости уже до конца концерта.
—   Мы не хотим подражать никакому другому коллективу — ни нашему, ни зарубежному. Не стыдно и даже нужно брать лучшее у других, но важно сохранить свой стиль, свое лицо...
Леонид Тышко — бас-гитара. Немногословен, спокоен и тверд. Насколько я понимаю, его характер прекрасно соответствует той роли, которую бас-гитара
—   костяк ритма — должна играть в оркестре.
—   Сейчас нам даже труднее, чем в начале. Играть по-старому нельзя — это остановка, это конец. А сделать следующий шаг вперед труднее, чем предыдущий...
С «Песняров» трудно получить «моментальную фотографию». Ансамбль развивается. Один из этапов этого поиска— музыкальная притча «Песня о доле» (слова Я. Купалы, музыка В. Мулявина) — род песенного цикла или сюжетной сюиты. «Песня о доле»— рассказ о трудной жизни дореволюционной белорусской деревни, о бедах и радостях крестьянина. Участники ансамбля выступают здесь в новом актерском качестве, перевоплощаясь в персонажей притчи: Весну, Зиму, Осень, Лето, в крестьян. Перед зрителями проходят сцены из народной жизни, звучат подлинные народные и обработанные талантливой и бережной рукой В. Мулявина мелодии. Как одно из самостоятельных художественных средств здесь впервые использована све- то-музыка (художник по свету и исполнитель светомузыкальных композиций — В. Осипов).
Уже готова новая большая композиция «Курган» (слова Я. Купалы, музыка И.Лученка, аранжировка В. Мулявина).
Впереди новые гастроли по Советскому Союзу и за рубежом, в том числе и вторая большая поездка в США (кстати, есть и результат первой — фирма «Колумбия» записала и скоро выпустит пластинку с песнями: «Вероника», «Расцвела сирень», «Добрый вечер, девчиноч- ка», «Купалинка» и «Косил Ясь коню- шину»)...
Порою путают определения —популярный у массового слушателя (то есть народа), любимый народом и народный. Это вещи друг другу близкие, но не равнозначные. Ведь стать популярным можно по-разному.
«Песняры» не просто любимый народом коллектив, но и действительно народный, то есть выражающий дух народа, его чаяния, продолжающий современными средствами на новом подчас материале старую белорусскую (или шит, ре — славянскую) народно-песенную традицию. Ну, а их популярность — это лишь одна из «составляющих» народности.

С. КРЫЛОВ,
журналист

[Бозон Хиггса]

"Клуб и Худ.самодеятельность" ещё публиковал регулярно таблицы рейтингов. И "Песняры" у них занимали долго первые места.