Роясь в старых детских книгах, обнаружил укзанный журнал/ежегодник по искусству для молодежи за 1978 год. Посвящен лауреатам премии ленинского комсомола за 1977 год, в т/ч и Песнярам. "За активную пропаганду патриотической песни среди молодежи"
И длинная статья (большой ее назвать не хочется) В. Яшина "В ритме сердца". Хвалебная, но какая-то .... Факты все известные, рассказ о Доле. С попытками конструктивной критики и разбора творчества. Если бы не подпись и дата, можно принять за творчество глредактора.
Статья большая, стоит ли ее сканировать и отправлять на сайт? Еще раз отмечу, что практически любой участник форума может наваять значительно лучше и интереснее.
Единственная (на мой погляд) ценность статью - в дате публикации.
"Ой, рана - а - на Ивана - а..." - будит тишину притихшего зала высокий мужской голос. И чудится, будто эхо проплывает над росными лугами, обегает тихие леса и поля, уносится к синему поднебесью.
Звучит народная песня. Сколько в ней родного, созвучного нашим чувствам!
"Ой - ра - на - а..." - мягко вторит солисту ансамбль. Песня поется первозданно, так, как певалась нашими дедами и прадедами. Но вот в музыкальную ткань, не нарушая ее целостности, вплетаются сначала народные инструменты - лира, дудка, бубен, затем - гитара и ударные; интонации старинной обрядовой песни сливаются воедино с современными ритмами.
Это поют "Песняры" - белорусский вокально - инструментальный ансамбль, лауреат всесоюзных и международных конкурсов.
История "Песняров" началась, по сути дела, в 1965 году, когда армейская служба в Краснознаменном Белорусском военном округе свела четверых музыкантов: Владимира Мулявина, Леонида Тышко, Владислава Мисевича и автора этих строк. Понадобилось несколько лет, чтобы они нашли нечто общее, свое, близкое каждому. Этим общим стал песенный фольклор, обработкой и популяризацией которого и занялись музыканты, объединившись в 1969 году в вокально - инструментальный ансамбль "Лявоны". Тогда же в ансамбль пришли Валерий Мулявин (ритм - гитара) и Александр Демешко (ударные).
ВИА Песняры - 1971На рубеже 60 - 70-х годов руководство наших концертных организаций, обеспокоенное нездоровым ажиотажем вокруг гитар, решало вопрос: допускать ли вообще гитарные ансамбли на эстраду в том виде, в каком "преподнес" их Запад. Перед музыкантами встала сложнейшая задача: своим творчеством доказать, что "биг-бит" как музыкальное направление имеет право на жизнь в формах, художественно, эстетически приемлемых для нашего зрителя.
От ансамбля потребовалось определенное мужество, громадное терпение, настойчивость, чтобы изо дня в день напряженнейшими - "до хрипоты" - репетициями доказывать свое право "на жизнь". Порой было невероятно трудно. Однажды на репетиции появилась записка: "Ребята! Очень вас люблю, но больше так не могу. Извините". Не выдержав трудностей, уехал в Калининград трубач, который, через несколько лет придя на концерт, сожалел о своей минутной слабости.
Музыканты выстояли. Сейчас, оглядываясь назад, невольно думаешь: а выстояли бы, если бы не абсолютная вера друг в друга, постоянное чувство локтя, та прекрасная, пройденная вместе школа мужества, именуемая армией.
"Лявоны" не только преодолели все "трудности роста", но и сумели доказать, что гитарный ансамбль, как это было ранее с джазом, вступив на нашей почве во взаимодействие с богатыми национальными традициями, может дать много нового, интересного. Это новое выразилось в первую очередь, в непривычном сочетании народной манеры пения с новой для бит-группы гармонией. С точки зрения музыковедческой эта традиция, возможно, и не нова, но ансамбль обратился к тому, мимо чего проходили коллеги по жанру, - славянская мелодика с соответствующей гармонизацией. В традиционный гитарно-ударный состав были введены дудочка, цимбалы, лира, скрипка. Смело разрабатывая фольклорный элемент, ансамбль показал себя новатором жанра, возглавив у нас целое направление, именуемое "фольклорный бит", то есть народная песня с активизацией ритмической основы. "Лявонам" нравилась мягкость, лиричность напевных белорусских песен, а главное - они знали свои песни. К тому же хотелось иметь "лица не общее выражение". Ведь к этому времени появилось много эстрадных коллективов, сочетающих вокал и инструментальную группу, например, "Поющие гитары" в Ленинграде, "Веселые ребята" в Москве и другие. Стать активным популяризатором песенного искусства своего народа и через соединение, казалось бы, несоединимого - неброской проникновенной народной песни с яркостью современных аранжировок - заново открыть народные мелодии - вот такие задачи ставил перед собой ансамбль в ту пору.
Творчество "Лявонов" адресовалось молодежи. Ансамбль для завоевания аудитории пошел поначалу на компромиссы - стал петь песни "Битлз" и других зарубежных групп. Вот тут - то и подстерегали ансамбль, пожалуй, самые сильные за всю его биографию творческие "шатания" - такая программа вызывала овации "битломанов", а овации эти отзывались в сердцах музыкантов болью и растерянностью, ибо выбивали из - под ног почву, на которой строилась идейная позиция "Лявонов". И ансамбль решил обратиться к советской песенной классике. Появившиеся в репертуаре песни Б. Мокроусова "Сирень-черемуха" и Н. Богословского "Темная ночь" аудитория встретила прекрасно. Сразу расширился творческий диапазон ансамбля и, естественно, было пересмотрено его название.
Новое название - "Песняры" - было принято единодушно, ибо точно выражало творческую, идейную позицию ансамбля. Песняр не просто певец, но и поэт, сказитель, воспевающий свою родную землю, свой народ.
Песнярами родного края появились белорусские музыканты в Москве в октябре 1970 года на IV Всесоюзном конкурсе артистов эстрады. С трудом завоеванное право на поездку еще не давало уверенности в победе на конкурсе, собравшем 500 человек - посланцев одиннадцати республик. Опасения усугублялись и тем, что на конкурсе не было разделения на вокальный и вокально-инструментальный жанр (последний еще не был даже официально утвержден). Поэтому гораздо более реальными были шансы на три лауреатских места у вокалистов. В первом туре ансамбль исполнил цикл песен гражданственного звучания: "Трубачи", уже упоминавшаяся "Темная ночь" и специально написанную для ансамбля Игорем Лученком песню - балладу "Хатынь". Если "Трубачи" прозвучали для зрителей как знакомство с неизвестным дотоле ансамблем, то после исполнения "Темной ночи" последовал взрыв восторженных аплодисментов. Песню И. Лученка "Хатынь", которую председатель жюри народная артистка РСФСР Н. А. Казанцева назвала "событием, выходящим за рамки конкурса", зрители приветствовали стоя, скандируя: "Браво, "Песняры".
Во втором туре "Песняры" исполнили три белорусские разноплановые песни. Песня Ю. Семеняки "Ты мне весною приснилась" - необычайно мелодичная, построенная на интонациях народной песни и городского романса, - дала возможность музыкантам продемонстрировать безупречную ансамблевость, тончайшую нюансировку, что разрушало привычные, устоявшиеся представления о звучании гитарных ансамблей. Еще более непривычно для слушателей вплелись в музыкальную ткань электроинструментов народные инструменты - лира и дудка - в песне "Ой, рана на Ивана". И наконец, песня В. Иванова на стихи народного поэта Белоруссии Максима Танка "Аве Мария" потребовала от исполнителей высочайшего такта в переходах от мелодекламации к вокально - инструментальной партитуре, от современной ритмико-гармонической основы к хоралу.
Конкурс, так счастливо завершившийся для "Песняров", окончательно расставил все точки над "i" в вопросах репертуара, поисков "своего лица", направления. Основой программ сольного концерта стала народная песня, классические образцы музыкального фольклора и произведения советской песенной классики, то есть на репертуарное вооружение ансамбль взял народные мелодии и те современные песни, которые, прожив долгую и славную жизнь на памяти одного поколения, возрождаются и становятся откровением для следующего.
С самого начала "Песняры" стремились быть ансамблем для всех, собирая в концертных залах совершенно разную публику: отцы и дети слушали песни с одинаковым увлечением. Молодежь привлекали напряженный, четкий ритм, оригинальность трактовки песенного наследия, людей старшего поколения - возможность услышать любимые песни, прекрасный вокал, открытая народная манера исполнения, верность фольклорным традициям.
Проблемы текстов песен - этого истинного бича начинающих групп - для "Песняров" не существовало, они черпали в неиссякаемом кладезе, именуемом фольклором, а собственные песни писали на стихи Янки Купалы, Петруся Бровки, Максима Танка. Для обширных сольных программ потребовались вокалисты-лидеры, исполняющие сольные песни. Так, в ансамбль пришел Леонид Бортнкевич, лирически задушевный, очень "славянский" голос которого органично вписался в песенную палитру "Песняров".
Вообще, вопрос ухода и появления в ансамблях новых музыкантов всегда сложен. Вспомним хотя бы нелегкую судьбу одного из пионеров "славянского бита" - польскую группу "Червоны гитары", когда с уходом солиста Кленчона ансамбль долгие годы выступал втроем, и это в Польше, где дефицита интересных музыкантов не существует. Дело в том, что прием новых членов в уже сложившийся коллектив - процесс трудный и должен осуществляться (это, кстати, было одним из основных принципов "Песняров") не только по музыкальным, но и чисто человеческим качествам. К многочисленным музыкантам, желающим попасть в ансамбль, предъявлялись определенные требования - быть единомышленником по творчеству, целиком и полностью принимать идейную и художественную платформу коллектива, его эстетику, направление, творческую манеру. Предполагалась общность вкусов, симпатий, взглядов на жизнь, готовность не только разделить успех, но и поддержать товарищей в период спада, разочарований, временных неудач, которые неизбежны на пути творчества. И, разумеется, никаких меркантильных, деляческих соображений насчет "легкой жизни" или безоблачного "почивания на лаврах", напротив, способность к подвижничеству, к постоянному самоконтролю и житейским ограничениям ради общего успеха, ради дела, которому решил себя посвятить. Не всех музыкантов устраивали эти требования.
Леонид Борткевич, как и пришедший позднее солист Анатолий Кашепаров, чей острохарактерный, несколько резкий, но очень сильный голос также внес интересные краски в общее звучание ансамбля, пришлись по всем качествам "ко двору" "Песнярам".
Искусство ансамбля словно рождается на глазах зрителей. Раз и навсегда заученных интонаций у "Песняров" нет, они никогда не повторяют одну и ту же песню одинаково в двух концертах. Это - результат художественного воплощения основных принципов работы над песней, заложенных Мулявиным-аранжировщиком на самых первых репетициях ансамбля. Принося на репетиции не выписанную "от цифры до цифры" аранжировку, а лишь основное художественное решение песни, он предоставлял музыкантам полную творческую свободу. Работа над песней продолжалась в атмосфере творческой сопричастности, когда каждый стремился внести в создание произведения свою лепту: к основному инструментальному решению вдруг добавляется удачно найденный Мисевичем флейтовый пассаж, ритм-группа предлагает оригинальную ритмическую фигуру, при которой бас-гитара Тышко и барабаны Демешко начинают "дышать в унисон", что всегда очень ценно.
Здесь же за роялем Мулявин пробует с музыкантами вокальные партии, учитывает интересные предложения, выверяет, правит на ходу вокальную партитуру. Работа ведется параллельно - мелодия и слово, коллегиально, с привнесением различных находок.
Путь многих песен от первой репетиции до исполнения на эстраде был очень разным. Некоторые песни создавались легко, "на одном дыхании". Сразу, буквально с двух-трех репетиций "пошла" известная "Косил Ясь конюшину". Успех ее предопределился удачно найденным сопоставлением оригинальных вокального и инструментального рефренов внутри самой песни. "Да... ла-ла-ла, ла-ла, дала..."-начинается песня бодрым мажорным призывом косцов, возвещающим начало трудового дня. Вокальный зачин подхватывает энергичный, упругий унисон баса с гитарой, сопровождаемый лихим, имитирующим косьбу, посвистом, и... зримо закипела работа.
Довольно быстро "запелась" и сложная по замыслу "Реченька". Решено было петь ее без сопровождения. Но за счет усложнения гармонии и тонкой нюансировки предполагалось придать "Реченьке" современную "оправу", которая позволила бы еще более заискриться ее краскам и образам.
Шуточные народные песни зачастую сами подсказывали решение их в духе своеобразных жанровых сценок. В песне "Скрипят мои лапти" главную роль неожиданно сыграла лира. Сами по себе "скрипучие" звуки лиры, извлекаемые на одной жильной струне во время отыгрыша между куплетами, как бы подчеркивали ироническое отношение сегодняшнего солиста к предмету восторгов его далекого предка - влюбленного деревенского парня, идущего к своей Ганульке в скрипучих лыковых лаптях.
Но иные песни, пройдя многократные репетиции, навсегда откладывались в сторону, ибо музыкантам после долгих поисков, споров становилось очевидным, что песня не для ансамбля, не "песнярская", что она "не ложится" на манеру, на те выразительные средства, которыми пользуется ансамбль. Не увидела сцены, например, известная народная песня "Ой, хотела ж меня мать замуж отдать". Напевная, широкая, рожденная на народных весельях, предполагающая звучание в припевках большого хора, она так и не получила ансамблевого преломления.
То же случилось и с современными эстрадными песнями, к которым время от времени обращался ансамбль. Как-то Д.Тухманов предложил ансамблю новую песню "Жил-был я" на стихи С. Кирсанова. Мулявин сделал аранжировку, и начались репетиции. И тут стал очевидным "диссонанс", несоответствие мелодии, построенной на цыганских завораживающих интонациях, открытой, светлой, славянской манере пения "Песняров". После нескольких репетиций ансамбль был вынужден отказаться от этой песни, которую впоследствии исполняли "Самоцветы".
Процесс обновления песни продолжался на сцене от концерта к концерту, и исходило это от Мулявина - аккомпаниатора. Вслушайтесь в его гитару, живущую вместе с песней. Она радуется и плачет вместе с певцами, бесконечными пассажами и интересными гармоническими наслоениями, оттеняя чувства, вложенные в песню, как, например, в одухотворенной "Александрине" или печальной "Купалинке". И остальные музыканты участвуют в этом удивительном "сиюминутном" творчестве, заставляя старые песни звучать каждый раз по-новому. Так в ансамбле сохраняется одна из важнейших народно - песенных традиций - импровизационность.
ВИА ПеснярыЛюбопытна история появления в репертуаре и новой трактовки старинной белорусской песни "I туды тара, i сюды тара". Ансамбль взял ее не из антологии народных песен, а записал из уст старой бабули Галины Соколовской, для которой песня эта была воспоминанием о далекой деревенской юности на Полесье. Из большого количества куплетов, напетых Соколовской, музыканты отобрали наиболее интересные и аранжировали их. Первые два куплета носят мажорный характер, а в последующем отыгрыше, в переплетении затейливых мелодических линий лиры и скрипки возникает минор. "Калина моя, чего ж не цвела?" - резко ломая ритмы, вопрошает ансамбль. "Были, были лютые морозы, заморозили меня", - печально "отвечает калина" и уступает мелодию скрипке, которая вновь вводит песню в начальное настроение.
"А в поле верба" замышлялась как обычная, обрядовая песня, исполняемая в спокойном ритме двумя солистами с минимальным добавлением ансамблевого многоголосья. Она так и исполняется, но ударная роль отводится голосу, введенному после третьего куплета и появляющемуся в конце песни. Бесконечно повторяясь в финале, он разрастается до кульминации и "заводит" зал, который начинает подхватывать легко запоминающийся напев. Любопытно было видеть, как в Сопотской лесной опере тысячи поляков, вообще очень чутко откликающихся на любое "откровение" в аранжировке песен, дружно покачиваясь в вальсообразном ритме, напевали с ансамблем полюбившийся вокальный рефрен.
Высокая вокальная культура, хорошая ансамблевость, проявляющаяся в слиянии голосовых созвучий, позволяет "Песнярам" успешно справляться со сложным приемом "а капелла" - петь песни без сопровождения в исконно народной традиции хорового пения.
Это и ранняя "Реченька", радующая красотой гармоний и их тембровым воплощением, и более поздняя "В воскресенье спозаранку", насыщенная интересными полифоническими приемами.
Напевность, чистоту народных мелодий артисты передают бережно, с большим тактом используя инструментальные и вокальные возможности. Музыканты ансамбля универсальны, склонны к импровизации, все играют и поют, и потому голоса певцов и инструменты, дополняя друг друга, сливаются и рождают звучание одного необычайно многозвучного инструмента.
Импровизационность и ритмичность бит - музыки придают народным песням современный характер. Но все средства вокального и инструментального выражения не самоцель для "Песняров". Главное для них - сохранение народной песни в ее первозданной прелести, напевности, широте, - а уж потом идет работа над ее современным переосмыслением. Примечательно, что аранжировка в народных песнях не торопит переход к современному ритму. И прежде чем выйти на "бит", исполнители тщательно воспроизводят мелодию песни, дают "поиграть" всем ее оттенкам. Так исполняется "Стоит верба", где тема первоначально проходит в печально - протяжном запеве одинокого голоса и, лишь отзвучав, уступает место чисто "битовому" рефрену.
Лиризм, мягкость, свойственные ансамблю, не мешают ему подниматься до высокого гражданского звучания в произведениях вокальной публицистики. Героическая история советского народа вызвала появление в репертуаре ансамбля песен - баллад. Одной из первых баллад была "Хатынь" И.Лученка на стихи Н.Петренко. Построенная на вокальном рефрене, цитирующем подлинную белорусскую мелодию, решенная скупыми музыкальными средствами, сопровождаемая скорбным колокольным звоном, она обрела у музыкантов большую убедительную силу.
К балладам можно отнести и "Темную ночь", казалось бы, мягкий, лиричный романс Никиты Богословского из военного кинофильма. "Песняры" же попытались трактовать песню с позиций сегодняшнего дня, и она зазвучала как воспоминание о войне, о смертельных боях, о разлуках с любимыми, о невозвратимых утратах. В кульминационном соло мулявинской гитары слышны и взрывы, и захлебывающиеся атаки, и ярость борьбы, и непреклонная вера в победу. Знакомая мелодия, не оставляя ничего общего с романсом, звучит трагично, мощно, патетически.
И, наконец, с появлением двух произведений В. Мулявина на стихи Аркадия Кулешова - "Баллада о комсомольском билете" и "Баллада о четырех заложниках", принесших "Песнярам" звание лауреатов на X Всемирном фестивале молодежи и студентов в Берлине, балладный жанр прочно закрепляется в репертуаре ансамбля.
Со временем, когда утвердились стиль, манера "Песняров", с ними охотно начинают сотрудничать композиторы, предлагая произведения, написанные с учетом специфики ансамбля. С легкой руки "Песняров" стали популярными "Дрозды" В.Шаинского. В.Баснер предложил ансамблю озвучивать художественный фильм "Мировой парень" - и вот впервые сошла с экрана песня "Березовый сок". Причем Мулявин настолько тонко уловил дух, настроение этой песни, что сочиненный им вокализ, предваряющий появление основной мелодии, абсолютно органично "сжился" с темой композитора и живет, поется различными исполнителями поныне.
По-разному в ансамбле "складывалась жизнь" песен А. Пахмутовой на стихи Н. Добронравова. Песня "Белоруссия" получившая большую известность, заняла в программе ансамбля почетное место своеобразной песни - заставки, которой "Песняры" открывают каждый свой концерт. Несомненной удачей можно считать и "Беловежскую пущу", изобретательно аранжированную пианистом ансамбля Анатолием Гилевичем.
Совершенно неожиданным было введение в бит-группу баяна, зазвучавшего при исполнении песни Б. Мокроусова "Вологда" на творческом вечере поэта М.Матусовского. Давняя песня Мокроусова поначалу озадачила Мулявина. Действительно, как рассказать в наше рациональное время о нежных чувствах влюбленного парня послевоенного времени, который носит на почту письма своей возлюбленной. Конечно, необходимо было окунуться в атмосферу тех дней, а тогда влюбленные все свои сокровенные мысли поверяли "одинокой гармони". Решено было ввести в инструментовку песни баян. Именно он позволил ансамблю перекинуть мостик между "вчера" и "сегодня". Неожиданный поначалу эксперимент скоро нашел продолжение. Баян зазвучал и в московском ансамбле "Пламя", и в ленинградской "Лире".
Стремясь к укрупнению песенной формы, "Песняры" нередко "выходили" из куплетных рамок песни. Накопленный творческий багаж позволял перейти к свободным, развернутым композициям, в которых ярко выступала бы личность композитора - аранжировщика и отношение музыкантов к "рисуемым" звуковым картинам.
Образцом творческого преломления фольклорного материала явилась своеобразная вокально-инструментальная поэма - фантазия на тему белорусской народной песни "Перепелочка". Поначалу в звуках старинной лиры зарождается незатейливая тема песни, до боли знакомая и одновременно удивительно новая. Затем тему подхватывает печальный голос, которому мягко вторит мужской хор. Эта звучащая пастораль рождает настроение, которое не выскажешь словами... Внезапно подкравшись, нарастает тревога, выраженная в фортепианных пассажах, в грозовых барабанных ударах. К кульминации музыканты подходят на предельном напряжении, подчеркивая трагизм, противоречивость человеческой судьбы. Но тревога постепенно угасает, растворяется подобно кругам на воде, и лишь одинокий голос певца продолжает свою грустную песню...
Здесь в полной мере проявилось высокое композиторское мастерство Мулявина, сумевшего заново прочесть "Перепелочку", создать яркое, глубоко национальное произведение.
Творческие поиски привели ансамбль созданию музыкального спектакля крупной формы - оперы - притчи "Песнь о доле", основанной на лирике великого белорусского песняра Янки Купалы. Обращение к поэту, может быть, наиболее близкому к народному творчеству, естественно для ансамбля, разрабатывающего фольклорные традиции. "Песняры" ранее не раз обращались к купаловскому слову, с большим успехом исполняя, к примеру, песни И. Лучениа "Наследие", ("Спадчына"), "Любовь".
Этот первый в нашем эстрадном искусстве песенный спектакль на фольклорной основе трудно отнести к какому - либо из известных музыкальных жанров: на постановке сказалось влияние обрядово - хоровых композиций и народного площадного театра. Избранная "Песнярами" форма соединяла драматическую напряженность действия с опоэтизированной народной музыкой. Владимир Мулявин, написавший музыку к спектаклю, нигде впрямую не цитирует музыкальный фольклор, но истоки его творчества очевидны - народный мелос. Кроме того, он учел творческую индивидуальность каждого участника ансамбля, что позволило исполнителям проявить себя, создать яркие, запоминающиеся образы.
Конечно, можно было пригласить для спектакля определенное количество актеров, использовать фонограммы со звучанием больших оркестров и т. д. Но "Песняры" сделали от начала до конца свой спектакль, со своим прочтением Купалы, со своими песнями, танцами и драматическими ролями. В желании сделать все самим - вдесятером спеть, сыграть и зримо "явить действо" - усматривается не самоцель, а чувство собственной силы, исследование возможностей вокально-инструментального ансамбля вне традиционного жанра песни.
Продолжая работать над произведениями крупной формы. "Песняры" вновь обратились к купаловскому стиху - к прекрасной поэме "Курган", положенной на музыку Игорем Лученком. Исполнение ансамблем поэмы "Курган" вошло в новый двухдисковый альбом "Песняры", выпущенный фирмой "Мелодия". Этот альбом как бы подводит итоги почти десятилетних творческих исканий ансамбля в разработке фольклорных мотивов на эстраде.
ВИА Песняры - Золотой диск 1983"Песняры" много гастролируют по родной земле и за рубежом. Их искусству аплодировали зрители Польши, Болгарин, Венгрии, Румынии, Чехословакии, Швейцарии, Франции, США, Финляндии. Два года назад британский журнал "Музыкальная неделя", объявляя традиционный ежегодный список "звезд года", в который вошли исполнители и ансамбли из 23 стран мира, назвал среди "звезд" и белорусский вокально - инструментальный ансамбль "Песняры".
В 1977 году ансамбль стал лауреатом премии Ленинского комсомола Белоруссии.
Валерий Яшкин
Журнал "Неман" № 10 1977