— Как начинался ваш творческий путь?
— Я училась в Гродненском музыкально-педагогическом училище и была такой активисткой, комсомолкой, спортсменкой. Занималась баскетболом, выступала в женском вокально-инструментальном ансамбле «Чаровницы». На 4-м курсе меня дважды приглашали на прослушивание в «Верасы» и сказали, что примут на работу. В общем, на последнем курсе училища я уже знала: буду артисткой!
Но перед выпускным, когда шло распределение, комиссия не хотела слышать ни о каких «Верасах», а направила меня в Барановичи. И слезы проливала, и по чиновничьим кабинетам походила. А мне-то было всего 19 лет… Из Минска шлют телеграмму: выходите на работу, из Барановичей — не отпускают. Я пошла на прием к заместителю министра образования. Он и дал мне открепление: очень легко, просто понял меня по-человечески. Пришлось вернуть училищу 30 рублей подъемных — в 1972-м году приличные деньги.
— Что из себя представляли «Верасы» образца 1972 года?
— В то время мне казалось, что это уже очень известный коллектив. Вообще, «Верасы» начинались с того, что это была девичья группа на бэк-вокале у Эдуарда Мицуля. Он пел песню «Верасы», поэтому девчата и взяли такое название. Кроме подпевок у них был свой репертуар, к тому же все они играли на разных музыкальных инструментах. Я считаю, что создателем этой группы была Ядя Поплавская. Она почему-то умалчивает об этом. Ядя была и неформальным лидером группы — у нее абсолютный музыкальный слух.
— Кто персонально входил в ту, первую, группу «Верасы»?
— Ядя Поплавская, Люцина Шеметкова, Таисия Тлехуч, Татьяна Тарасова — это состав 1971 года. В 1972-м пришли Люда Исупова и я.
— Как вам работалось в девичьем коллективе?
— Очень хорошо. Постоянные репетиции — Ядя держала нас в тонусе. Концертов много, ведь Эдуард Мицуль в то время был очень популярным артистом. Естественно, в девичьем коллективе возникали какие-то мелкие конфликты, недомолвки. Здесь снова надо отметить, что Поплавская — умный руководитель. Она не позволяла конфликту разрастись — собирала коллектив, мы разбирали ситуацию, никаких обид в себе не держали, и поэтому микроклимат был замечательный.
— Если не ошибаюсь, то в «Верасах» создано несколько супружеских пар.
— Да, но это позже, когда коллектив стал смешанным. Мы ушли от Эдуарда Мицуля в 1974 году. Тогда решили объединить вокалисток из «Верасов» с музыкантами из «Белорусского сувенира». Название осталось «Верасы», а руководил ВИА Юрий Рымашевский. Но это было недолго, так как по определенным обстоятельствам он вынужден был покинуть коллектив. Первая победа «Верасов» на всесоюзном эстрадном конкурсе была еще при Рымашевском.
Ой, вы же о супружеских парах спрашивали. Саша Тиханович прибегал к Яде на репетиции, потом его взяли в «Верасы». А когда ушел Рымашевский, то по предложению Саши и Яди на должность художественного руководителя пригласили Василия Раинчика.
Самая известная супружеская пара «Верасов» — Ядвига Поплавская и Александр Тиханович. Мой муж Борис Белый работал администратором коллектива. Люда Исупова вышла замуж за звукорежиссера.
В советских гостиницах нельзя было селиться в одном номере мужчине и женщине, если в их паспортах отсутствовал штамп о браке. В общем, регистрировались мы в гостинице как положено, но жили по парам. Потом, когда приезжали в Минск, почему-то только меня и Ядю вызывали в местком и читали нотации. Саша с Борей ожидали нас под дверью. Мы расписывались в 1974 году. Борис попросил у Тихановича шикарный по тем временам кримпленовый костюм, который он привез из заграничных гастролей, мол, дай пожениться. Через год Саша в этом же костюме расписался с Ядей.
— Какой-то волшебный костюм: обе пары много лет счастливо живут! «Малиновку» вы записывали перед уходом в декрет…
— Мы записывали пластинку в Москве, и не хватало одной песни. Вася принес «Малиновку». Нам она не очень понравилась: уж слишком примитивная мелодия. Ядя сделала аранжировку, и мы ее исполнили. Так что в первой записи звучит и мой голос. Никто не думал, что она станет хитом и продержится в этом статусе 30 лет!
— После декрета вы не вернулись в «Верасы». Почему?
— Во-первых, после родов у меня пропал голос. По рекомендации блестящего, а ныне незаслуженно забытого конферансье Виктора Синайского я обратилась к врачу-фониатру. А окончательно восстановить голос помогла мне Ирина Александровна Полянская — выдающаяся певица и педагог от Бога. Во-вторых, у меня такой характер… Гастроли, сидим в автобусе и бухтим. Заходит Вася — все замолчали, одна Микулич высказывается. Может, сейчас, с высоты прожитых лет все эти конфликтные ситуации и не выглядят такими глобальными, но надо же делать скидку на молодость. Несколько раз я хотела уйти из «Верасов», но Раинчик как-то так все организовывал, что приходилось отказываться от намерения. Во время декрета, общаясь с коллегами по телефону, я поняла, что для меня места уже нет. Было обидно, хотя предсказуемо: еще до моего декретного отпуска на гастроли с «Верасами» ездила Надя Дайнеко — она меня и заменила. В-третьих, после декрета я набрала вес. В то время это тоже было нежелательно для сцены.
— Мы с вами живем по соседству и бываем на одном рынке. Десятки раз видела, как в вам подходят поклонники.
— Это очень приятно, что люди помнят. Они обычно спрашивают, почему меня нет в телевизоре, на больших концертных площадках. Что я могу ответить? Теперь на сцену попадают после кастинга, а не после прослушивания. Я не понимаю, как можно идти в профессию, не имея соответствующего образования. Хотя бы среднего специального. Много ли у нас сегодня на эстраде таких, как Раинчик и Поплавская — имеющих по два диплома о высшем музыкальном образовании? Сейчас на сцене много непрофессионализма и безвкусицы. Но зато у этих людей есть какие-то «пробивные» способности, и они везде: в концертах, телепередачах, жюри разных конкурсов. Голос, умение петь теперь не нужны — все сделает компьютер. Зато в цене внешние данные.
— У «Сябров» был момент, когда ушли почти все музыканты, у «Песняров» тоже уходили значимые фигуры. А «Верасы» что-то подобное пережили?
— В 1978 году практически все музыканты хотели уйти. Нас вызвали к руководству филармонии. У Васи спрашивают: соберешь в короткий срок новый состав? Он ответил положительно. Говоря современным языком, «Верасы» тогда уже были брендом, который зарабатывал деньги для филармонии. И абсолютно было все равно, кто именно будет выполнять и перевыполнять финансовый план. Но в коллективе остались Саша и Ядя, они меня уговорили остаться, Леню Кошелева, Люцину Шеметкову. Возможно, это прозвучит нескромно, но знаковые фигуры коллектива остались. Когда объявляли состав ансамбля, больше всего аплодисментов доставалось Саше Тихановичу и мне.
— Василий Раинчик — официальный руководитель ансамбля. А неформальные лидеры были?
— В музыкальном плане это, конечно, Ядя Поплавская и Владимир Угольник. Ядя писала все аранжировки. Раинчик — талантливый композитор и пианист, при нем «Верасы» получили всесоюзное признание и популярность. Саша Тиханович был своего рода адъютантом Раинчика — они везде вместе — на переговоры, на интервью. Кстати, об интервью. Нам было запрещено общаться с журналистами. А на гастролях в Болгарии журналисты вдруг подошли ко мне и задают вопросы. Я ответила. Вася потом высказывал недовольство, мол, не так надо было говорить. Я опять не промолчала: почему не собрал и не проинструктировал, как надо говорить.
— После «Верасов» вы исполняли несколько песен в программе «Чаровниц», уже переехавших в Минск. А потом и вовсе ушли из филармонии. Не страшно было?
— В «Чаровницах» в то время мой муж был директором, поэтому и помог мне, пока я набирала репертуар для сольных концертов. Уходила из филармонии, когда уже выслуга лет позволяла мне оформить пенсию. Ничуть не жалею. В творческом плане я довольна. Будучи пенсионеркой, получила почетное звание заслуженной артистки. Выпустила 4 аудиоальбома, 3 компакт-диска, было много концертов, интересных проектов, осуществленных вместе с моими коллегами: Григорием Полещуком, «золотым» составом «Верасов», Жанной Пивоваровой. Хотя не скрою, хотелось бы больше концертов и на больших площадках в частности. Я иногда смотрю трансляцию концерта и вижу: в зале моя публика, а на сцене — совсем другие артисты.
— Со званием заслуженной артистки, по-моему, еще какая-то непростая история была…
— Первый раз подали документы в 1998 году, и они где-то потерялись. Это обычная история. Второй раз подали через полгода — дошли они до нужных инстанций. О присвоении звания друзья узнали из теленовостей. Белорусский детский фонд прислал телеграмму. А я точно ничего не знала, никто лично мне официально не сообщил, поэтому звонила в Министерство культуры уточнить. В ответ прислали телеграмму с поздравлением. А недавно наградили знаком «За вклад в развитие культуры Беларуси». Ой, ну я вместо того, чтобы обрадоваться, стала требовать: вручите мне этот знак на концерте, чтобы публика видела. А где-то в кулуарах — разве это правильно?
Когда я проводила бенефисы, то приглашала чиновников из Министерства культуры. Может, это мне так не везет, но никто на концерты не приходил. Я и диски дарила — ну, хоть послушайте. По-моему, и не слушают. Может, я в чем-то наивна, но думаю, звания надо давать не потому, что правильно оформили бумаги, а за работу — послушать надо выступление.
— Следите ли вы за творчеством солисток «Верасов»?
— Конечно, интересно. Юля Скороход хороша была. Теперь она в Польше, все у нее в жизни замечательно сложилось. Ира Дорофеева — самая профессиональная солистка. Мне она очень симпатична. Нравится ее диск с песнями Кима Брейтбурга. Виктория Алешко тоже способная певица. Анжелика Агурбаш… Вот с нее, наверное, и начался приход на эстраду красивых девушек, но не певиц. Хотя она много работала, старалась. Сейчас, я слышала, Анжелика записала диск, обошедшийся ее супругу в два миллиона долларов. Не представляю такую цифру…
— А что вы думаете о белорусском шоу-бизнесе?
— Даже не знаю, есть ли он у нас. Я точно не в бизнесе. Нет у меня райдера, твердого гонорара. Когда проводила бенефис, пришлось самой искать спонсоров. Содержать даже одного директора мои доходы от концертов не позволяют. Пресс-атташе еще, наверное, необходим? Только вот какие информационные поводы я буду создавать? А, посадила грядки на даче.
Оксана ЯНОВСКАЯ
