Честнейший и порядочнейший человек --ВЛАДИМИР ТКАЧЕНКО мыслит глобально:
Благодаря Мулявину белорусская культура стала частью мировой культуры, сохранив свое яркое национальное лицо.
12 января Владимиру Мулявину исполнилось бы 69 лет. Через две недели, 26 января, исполнится 7 лет со дня его смерти. На белорусской эстраде так и не появилось артиста или коллектива, которые смогли бы превзойти «Песняров» Владимира Мулявина. Теперь много разных «песняров» поют его песни, но все реже упоминается его имя как дань памяти и уважения. О музыканте и человеке Владимире Мулявине «Белорусским новостям» рассказали люди, с которыми он работал, дружил…
Измаил Капланов, композитор:
— В 1968 году Володя и Валера Мулявины, Владислав Мисевич пришли работать в инструментальный ансамбль «Орбита-67», аккомпанирующий Нелли Богуславской. Я руководил этим коллективом. То, что Мулявин — выдающийся музыкант, неординарная личность и сможет многого достичь, было понятно сразу. Работали мы очень плодотворно, было много концертов. Свои самые первые музыкальные аранжировки Владимир Мулявин написал именно для Нелли Захаровны. Это были его первые шаги на профессиональной сцене, большая творческая работа.
Однажды, в первой половине 70-х годов, я ехал в Москву на поезде, купил билет в СВ. Только устроился в купе, как вошел пожилой мужчина, по тем временам роскошно одетый — в дубленку. Поздоровался на хорошем белорусском языке. Пригласил отведать коньячку с пирожками. Знакомимся: «Измаил Капланов, музыкант, филармония». А он представился просто: «Аркадзь Куляшоў». Под коньячок он и спрашивает, знаю ли я что такое интернационализм в действии. И сам ответил: «Это когда простой уральский паренек Володя Мулявин влюбился в белорусскую песню и сделал ее узнаваемой во всем мире».
Нелли Богуславская, заслуженная артистка Беларуси:
— Аранжировки были очень добротные, уже тогда Мулявин имел свой неповторимый почерк. У Володи не было высшего музыкального образования, но внутри у него была какая-то гора знаний. Он жил музыкой, чувствовал ее, сопереживал.
Володя выходил на сцену с гитарой и тащил еще усилитель. Техника в то время была допотопной, часто самодельной. И как во всем это хаосе он услышал белорусскую песню? И придал ей мировое звучание!
Мы дружили семьями, пока он был женат на Лиде Кармальской. Она — умница, прекрасная хозяйка, очень легкий в общении человек. А как она берегла, заботилась о Володе! Она даже не позволяла ему чемоданы поднимать, понимая, что ему надо беречь руки.
Володя — молчун, с хорошим чувством юмора, немножко мог полениться. Тогда Лида говорила: «Володя, ты — Мулявин, тебе надо заниматься». И Володя начинал работать. Думаю, не будь в его жизни Лиды Кармальской, состоялся ли бы Мулявин как незаурядная творческая личность.
После разрыва с Лидой очень злилась на Володю. Они ведь расстались, когда маленькому Володе исполнился месяц, а Мулявин очень хотел сына. Володенька с пеленок был точной копией отца. Однажды во время какого-то совместного концерта мне хотелось посмотреть выступление «Песняров». Забралась в оркестровую яму, устроилась прямо напротив Мулявина и смотрела на него испепеляющим взглядом. Но стоило ему коснуться струн гитары, запеть «Бе-е-е-елая Русь ты мо-о-я-я», это было так потрясающе, словно он своим голосом, обаянием обнял всю Беларусь. В тот же миг я все ему простила…
С Лидой мы по-прежнему дружили, взяли ее на работу в свой коллектив. С Володей тоже дружили, любили его. Имея высокие для артиста звания, огромную популярность, он всегда оставался скромным, простым, доступным человеком.
У Володи была добрая, может даже наивная душа. Он большой музыкант, на мой взгляд, все еще недооцененный… Жаль, что его личная жизнь сложилась так, а не по-другому. Жаль, что он ушел так рано…
Владимир Ткаченко, заслуженный артист Беларуси, музыкант и аранжировщик Государственного концертного оркестра Республики Беларусь:
— Владимир Мулявин — композитор, аранжировщик, певец, музыкант, но рядом много других композиторов и музыкантов ничуть не хуже его. Высшая заслуга Мулявина — оригинальность. Он придумал такой стиль для «Песняров», что их, как и всех музыкантов мирового уровня, узнают с первых нот. Под мировым уровнем в данном случае подразумевается исполнительское мастерство коллектива.
Владимир Мулявин — единственный музыкант, которому в советское время удалось поднять свой коллектив до небывалых высот. В Беларуси было несколько хороших вокально-инструментальных ансамблей. Но в СССР котировались сперва только «Песняры», потом — «Сябры» и «Верасы». В Европе были известны «Песняры», поэтому они, вне сомнения, часть европейской культуры. И если бы не «железный занавес», то «Песняры» были бы лучше известны всему миру. Благодаря Мулявину белорусская культура стала частью мировой культуры, сохранив свое яркое национальное лицо.
Александр Катиков, композитор, солист и гитарист ансамбля «Белорусские песняры»:
— С Владимиром Мулявиным работал 6 лет, и это наиболее интересный период жизни в творческом плане. В «Песняры» я пришел по рекомендации своего приятеля. Меня сразу же нагрузили работой, доверили исполнение песни «Каля млына» Владимира Мулявина и «Поляна» Игоря Лученка. Это дало творческий импульс, чтобы самому сперва делать аранжировки, потом писать музыку. Мне было сложно, я не имею консерваторского образования и многим вещам в музыке приходилось учиться на практике. Владимир Мулявина я считаю своим учителем, в профессии я ему обязан всем. Он подсказывал, помогал очень ненавязчиво, какими-то второстепенными поучительными фразами старался подтолкнуть к правильному решению.
Владимир Георгиевич очень сложный, замкнутый, противоречивый человек по характеру, талантливый музыкант, чуткий педагог и интересный собеседник. Однажды на гастролях после концерта ребята, в том числе я, что-то обсуждали в номере и, честно говоря, немного выпили. Когда Мулявин увидел нас, мы повздорили, точку он поставил фразой: «Дураки вы все». Утром едем в автобусе, Владимир Георгиевич подсел ко мне, спрашивает: «Что такой грустный». Отвечаю: «Владимир Георгиевич, слова, которые вчера услышал в свой адрес, считаю несправедливыми, если вы не извинитесь передо мной, я уйду из коллектива». И он извинился, причем я почувствовал искренность. Эта история для меня была неким потрясением: великий человек не постеснялся извиниться.
Он всегда искренне делал подарки. На новоселье подарил мне картину, и с того времени я начал собирать коллекцию живописи белорусских художников. Надо отметить, что все, кто работал с Владимиром Георгиевичем, на его внимание отвечали взаимностью и всегда были готовы чем-то помочь. Если была необходимость, то кто-нибудь из музыкантов находился при нем круглосуточно. Часто собирались на его даче, для меня лично что-то там смастерить было в радость. Нередко я сидел за рулем автомобиля Мулявина и возил его по городу.
Музыкантов, которые ушли из «Песняров» в 1998 году, некоторые люди до сих пор считают чуть ли не врагами Мулявина. Глупость это. Были разногласия, но вражды не было, и все тяжело переживали разрыв. Когда он лежал в больнице, все ребята из «Белорусских песняров», конечно же, интересовались состоянием здоровья и искренне надеялись, что он одолеет недуг. Но узнавали мы это из вторых-третьих уст, так как его супруга Светлана Пенкина чинила всякого рода препятствия нашему общению и появлению в больнице. В какой-то момент мы решили проигнорировать эти интриги и навестить его. Но увы, не успели… Думаю, до сих пор у нас у всех чувство вины за это. Бывая в церкви, всегда поминаю Владимира Георгиевича. Забыть его невозможно.
Анатолий Ярмоленко, народный артист Беларуси, художественный руководитель ансамбля «Сябры»:
— Считаю Владимира Мулявина своим учителем. «Песняры» были уже известны, когда «Сябры» только начинались. Мы тогда жили и работали в Гомеле и с провинциальной любовью и восхищением смотрели на «Песняров» и Мулявина. Любовь и восхищение к этому человеку остались и по сей день.
Как Музыкант и Человек с большой буквы Мулявин не страдал от местечковой зависти и радовался успехам коллег. На его юбилейном концерте я впервые исполнил «Алесю» со своей дочерью, а предложил это Владимир Георгиевич. Я как-то осторожно выводил детей на сцену, зная, что в нашем мире семейственность не поощряется. Мулявин сказал: «Пой и никого не стесняйся, всегда найдется кто-то, кто во всем видит что-то плохое, не стоит обращать внимания».
Незадолго до аварии мы ехали из Москвы в одном поезде, много разговаривали, он переживал из-за ухода ребят из ансамбля.
Трудная у него была судьба. Думаю, что мы все до сих пор до конца не осознали, что потеряли в его лице величайшего музыканта современности.
Валерий Скороженок, солист Белорусского государственного ансамбля «Песняры»:
— Меня удивляло насколько он — народный артист СССР, простой человек в жизни, в быту. Впервые в составе ансамбля «Песняры» я оказался на гастролях в Симферополе и там увидел, как представители местной власти встречают Владимира Мулявина. Ему предложили «Чайку», а коллективу — микроавтобус. «Я с ребяточками», — сказал Мулявин, и лимузин остался без пассажира. После концерта — прием, и приглашают его одного, он соглашается пойти, но при условии, что и нас всех пригласят.
Вообще, райдер был довольно скромный, но организаторы гастролей и сами старались предоставить ему все самое лучшее. В Ноябрьске «Песняров» поселили в гостиницу, принадлежащую Роману Абрамовичу. Все артисты жили в «люксах», Мулявину достались апартаменты. Но сперва он убедился, что и мы хорошо устроены.
Летом 2000 года мы летели в США. Владимир Георгиевич — в салоне бизнес-класса, мы — эконом. Нас тоже кормили во время перелета, подавали напитки, но все это было попроще, чем в бизнес-классе. Так Мулявин умудрился угостить нас напитками, положенными для пассажиров бизнес-класса. Он никогда не отрывался от коллектива, никогда не кичился положением руководителя. На сцене — да, он — лидер, в быту — один из нас.
Мне лично очень запомнилась поездка в Германию, те гастроли организовал «песняр» первого поколения Валентин Бадьяров. Там случилась какая-то путаница с расселением, и я оказался без номера в гостинице. А у Георгиевича — «люкс». Чтобы не напрягать принимающую сторону, он и говорит: «Не побрезгуешь жить со мной в одном номере?». Отвечаю: «Сочту за честь». Тогда, можно сказать, мы подружились. Георгиевич говорил: «Ты провинциал запасливый, с тобой не пропадешь». А я возил с собой несколько сортов чаю, обязательно мед. Нередко за чаем с медком мы разговаривал до утра. Я тогда открыл его для себя по-новому, узнал насколько это интересный человек.
У Владимира Мулявина прекрасное чувство юмора. На «Славянском базаре» у него спрашивают: «Вы будете выступать под «плюс» или «минус» (имеются ввиду фонограммы). Георгиевича очень задевало, что российским артистам на фестивале платят большие деньги, а белорусским и «Песнярам» в том числе — какие-то гроши. Он тогда ответил: «Если организаторы думают, что они нам платят, то пусть они думают, что мы работаем».
Мне очень не хватает Владимира Георгиевича. Когда вместе с ним выходил на сцену, чувствовал себя как за стеной, было спокойно.
Владимир Орлов, кинорежиссер:
— Я не был другом Владимира Мулявина, мы никогда не сидели за одним столом, но больше и дольше, чем я никто не снимал фильмы о «Песнярах». Одна из моих последних работ — цикл фильмов о «Песнярах». Я насчитал уже 6 коллективов с таким названием. В разное время 50 человек стояли на сцене с Владимиром Мулявиным. Кто-то, как Владислав Мисевич — четверть века, кто-то, может, только три концерта, но никто из них не открещивается от звания «песняр». В последних фильмах о «Песнярах» участвовало 29 музыкантов. Прошло время, многие из них спохватились, что годы на сцене с Мулявиным — это лучшее, что было в их жизни.
Владимир Некляев, поэт, лауреат Государственной премии Беларуси:
— Не помню в каком году, но где-то в середине 80-х был вместе с «Песнярами» в Мурманске. После концерта к нам подошел офицер, капитан-лейтенант и сказал, что сам он с Урала, но его прапрадед из Беларуси, где ему, к сожалению, не довелось побывать. А в детстве, когда он пробовал представить своего предка, то представлял его именно таким белорусом как Мулявин.
— Спасибо, — сказал Мулявин капитан-лейтенанту.
Никогда в подобных ситуациях, а они случались довольно часто, Владимир Мулявин не объяснял, что он не белорус. Я во всяком случае такого не слышал. Более того, он хотел, мне казалось, чтобы его считали белорусом. И он столько сделал для Беларуси, что белорусом может считаться хоть трижды.
Владислав Мисевич, залуженный артист Беларуси, музыкант ансамбля «Белорусские песняры»:
— Не думал, что переживу его и буду наблюдать то, что сейчас происходит. Семь лет прошло после смерти Володи, других за такой период времени забывают, его — нет. Только помнят его как-то не так, как я себе представлял. Наблюдая за поведением большого количества «Песняров», не исключая и «Белорусских песняров», понимаю, что Мулявин все менее становится «при чем».
Канал ОНТ снимал 4 концерта в проекте «Золотая коллекция «Песняров», и песни Мулявина блестяще исполнили приглашенные гости. Песня Измаила Капланова на стихи Натальи Солодкой «Змоўкла гітара » — достойный музыкальный памятник «Песняру». Жаль, что «Белорусские песняры» не исполнили ни одной его песни в этом концерте, но только лишь потому, что это не было предусмотрено сценарием.
В московских концертах мы исполняем «За полчаса до весны». Олег Аверин сделал новую аранжировку и чуть поменял слова, теперь это звучит так: «Он бы пришел к нам на свидание за полчаса до весны». Зал понимает с полслова, кто бы пришел, у многих в глазах — слезы.
Я думаю об этом феномене, почему забывают Мулявина? Почему на той же аллее звезд в Витебске ему не нашлось места? Может, за 70 лет советской власти разучились помнить родство и свои корни? Мулявину принадлежит решающая роль, без него не было бы ни одного ансамбля, ни такого количества, как есть теперь. Сожалею, что все так произошло. Какая могла быть перспектива, если даже в таком виде многочисленные «Песняры» интересны публике! Когда люди слышат «Песняры», руки привычно хлопают…
Деловые отношения, человеческие качества Мулявина до сих пор помогают нам всем. Я был с Мулявиным с первых дней «Песняров», потом мы разошлись, но никто — ни Шарапов, ни Пенкина, ни еще кто-нибудь не могут быть судьями в наших с ним личных отношениях.
Говорят, не сотвори себе кумира. Но Мулявин — это не тот случай, когда человека надо забывать. Он уникален. И формула «незаменимых нет» к нему не подходит. Он ушел, и равной ему фигуры нет. И думаю, вряд ли будет.