Анатолий КАШЕПАРОВ уехал из Беларуси девять лет назад. На протяжении длительного времени в составе Песняров
Он был поистине знаковой фигурой, чему способствовали внешность, исполнительская манера и голос - какой-то беззащитный, чуть ли не мальчишеский. Возвращение Анатолия в коллектив можно во многом назвать сенсацией. И это возвращение, как оказалось - не просто очередной эпизод в его жизни.
- Думаю, стоит напомнить, как и когда ты вошел в состав “Песняров“.
- Я учился в Белорусском политехническом институте на инженерно-экономическом факультете. А на архитектурно-строительном были ребята, с которыми мы начали заниматься рок-музыкой. Вместе паяли аппаратуру, шили костюмы, делали гитары. В 1968 году откры ли гостиницу “Юбилейная“ - в ее ресторане мы и начали выступать. Год-полтора я там проработал, и за это время получил приглашение войти в состав “Поющих гитар“, потом “Веселых ребят“ - известных тогда в СССР ансамблей. А поздней осенью 1971 года поступило предложение от Мулявина - в “Песняры“, уже после того, как “Песняры“ стали лауреатами Всесоюзного конкурса. Согласился, и уже через три дня поехал с коллективом в Чехословакию. Это было событие не рядовое, поскольку разреш ений на подобные поездки в те годы приходилось ждать до полугода.
- И проработал ты в коллективе вплоть до 1989 года... А каковы, если не секрет, причины, по которым оставил “Песняров“?
- Причин было несколько. Самая существенная - та, что в тот год я закончил ГИТИС, отделение эстрадной режиссуры у Акима Шароева (худруком у меня был Вячеслав Шалевич, актер Вахтанговского театра). В тот год работы у “Песняров“ было очень много. А мне требовалось время на постановку дипломного спектакля. Я тогда просил директора коллектива Анатолия Щелокова отложить на время поездки, пока не закончу дипломные дела. Но он почему-то запланировал сплошные гастроли. Не знаю, возможно, кому-то не оч ень хотелось, чтобы артисты коллектива где-то еще учились, что-то делали самостоятельно. Вот так и получилось: защитил диплом и в “Песняры“ не вернулся, хотя работа в ансамбле была уже очень приличной частью моей жизни. Но я так решил. Я вообще до какого-то определенного момента могу многое терпеть и быть человеком очень коммуникабельным. Но потом способен решительно все поломать.
- А все-таки, почему перебрался в Соединенные Штаты?
- Просто у меня там было много друзей, они на первых порах помогли. Но ведь я ехал не для того, чтобы там жить. Вывез детей: они очень быстро адаптировались. Соединенные Штаты - это вообще страна для детей и пенсионеров. К детям - отношение прекрасно е, к пенсионерам - тоже, даже если эти люди вообще ни дня нигде не работали. Вот и решил детям своим не мешать: пускай учатся, а что дальше - посмотрим. А потом и сам понемножку втянулся, открыл свой маленький бизнес.
- Легко ли было тебе, музыканту, начать собственное дело?
- Музыканты - люди очень гибкие, они могут, пожалуй, все. Особенно у нас: это и звукорежиссер, и оператор, и дровосек, и “доставала“, и плотник - все что угодно! Вот и в Америке, занимаясь музыкой, время от времени выступая с концертами, я освоил многое.
- То есть, по приезду в Штаты ты прежде всего занялся музыкой?
- Конечно! Но сделать это было очень тяжело. Наши бывшие соотечественники, уехавшие лет двадцать назад (которые и музыкантами-то были, возможно, в недостаточном смысле этого слова), позанимали, “нагрели“ места. Прежде всего это касается рестора нов. Сегодня в Нью-Йорке прозябает чуть ли не половина всех бывших советских музыкантов. Все работают не по специальности и только время от времени поигрывают в клубах. Пробиться туда невозможно. Можно было пытаться “осесть“ только там, где открыва лся какой-то новый ресторан. И то - если успеешь. “Старики“ ведут себя будто спруты, по совершенно железным правилам. Это даже нельзя назвать капитализмом, потому что все делается руками бывших наших. В американских же кабаках нет постоянных коллективов. Я могу присягнуть: когда кто-то начинает хвастаться, будто проехал всю Америку, отработал кучу концертов - не верь, это - полная чушь! Слушаю вот наших (или ваших - не знаю уж!) звезд - Киркорова там, еще кого-то, которые восторженно рассказывают о с воем успехе в Америке. Так вот: успех был только среди эмигрантской публики! Да, возможно, удалось собрать полный большой зал, но исконных американцев не было! Это, по большому счету, то же самое, что собрать зал в Бобруйске или Бердичеве.
- Да, но у “Песняров“ в свое время, кажется, были шансы поработать в Америке на другую публику.
- Были! Но случилось так, что вторую нашу гастрольную поездку в США прервали и спецрейсом отправили всех назад. Политика сыграла свою роль. Но тогда мы, действительно, могли там работать по-крупному, все условия для этого были. Залы до 5 тысяч мест и проданные наперед билеты. И одни американцы в зале! Сейчас такое уже вряд ли возможно...
- И что же ты, интересно, исполнял, приехав в США уже самостоятельно?
- Сейчас гораздо легче: труда не составляет подготовить “минусовки“, под которые можно работать вполне законно и успешно. Садишься и сам прописываешь все партии фонограммы. Там положение дел во многом точно такое же, что и здесь: редкий артист может позволить себе содержать аккомпанирующий коллектив. Вот и работают с “минусовками“. У меня их на сегодня уже что-то около тысячи. То есть - под тысячу песен, самых разнообразных. Со мной, правда, работает на клавишах аранжировщик Михаил Бурми стров, которому я очень благодарен. Михаила вывез в Штаты Вилли Токарев, и в благодарность он помог Вилли записать пару дисков. Они же там (такие как Токарев) никакие не музыканты! А Миша сам из Саратова, это действительно классный музыкант, отличный чел овек. Был еще Олег из Питера, и мы так работали втроем. В ресторане “Ланжерон“, где выступали, постоянно собирались какие-то тусовки. Театр Журбина все время справлял у нас свои праздники, еще кто-то. А потом я вывесил афишу “Песняров“ - и на род стал приходить за автографами, послушать какие-то определенные песни: “Белоруссию“ Пахмутовой, “Вологду“. И ничуть не стеснялись, говорили: на, мол, тебе за это сто долларов, только умоляю, чтобы они у тебя остались, ни с кем не делись! З десь я, возможно, и не брал бы, а там - капитализм... Сегодня у меня множество “минусовокм песен “Песняров“, на полноценный концерт хватит. Так и с Борткевичем работал в Атланте, а сейчас в планах - отработать с “Песнярамим концерты в восьми городах накануне 30-летия коллектива.
- Это действительно реальный проект?
- Реальнее не бывает. Все ведь зависит от нас. Помешать могуть разве что какие-то политические передряги.
- Так что же, твой бизнес в Штатах - это музыка? Или что-то еще?
- Нет, у меня есть пиццерия. Это основной бизнес. Я решил попробовать. Вроде получилось: вся семья как-то занята делом. Даже очень занята. Но нахожу время и для концертов. Забыть-то все очень непросто! Это ведь мое, то, чего не отобрать. И сегодня я чувствую, что опять нашел свое, уверовал в то, что делаю. У меня сегодня на тысяч двадцать пять аппаратуры, которой овладел полностью: настроил ее, опробовал тысячи вариантов и сделал так, как мне удобно. Почувствовал, что удалось вернуть утраченную испо лнительскую форму. Если надо - могу и восемь часов подряд петь. Вот и целое народное отделение есть: я ведь Молодечненское училище по баяну закончил.
- А какое у тебя сегодня гражданство?
- Белорусское, только белорусское. Я не собираюсь от него отказываться. У меня вид на жительство. Там так можно жить хоть двести лет. И никто тебя не тронет. А если захотел куда-то поехать - заплатил 30 долларов - и вперед! В любую страну с визой по тревел-паспорту.
- С Борткевичем, как я понял, ты уже работал. А с другими бывшими “Песнярами“? С Сашей Растопчиным, например?
- Сашу я уже давно не видел. Не знаю, что он рассказывал, когда был здесь. Но ведь никто против себя не скажет, потому что все мы талантливы, все знамениты, популярны. Конечно, войти в ту жизнь очень непросто. Но Саше повезло. Он сразу нашел работу. В Америке сборщики мусора - очень элитная работа, попасть в их ряды невозможно, это своего рода мафия, в которой в основном состоят итальянцы. Саша же сумел найти работу среди тех, кто стриг кусты, деревья. Это очень хорошо оплачиваемая городом работа. П люс его знание языка. Он заработал денег, купил студию, пишет музыку. А выступления в клубах для него, думаю, все-таки не основной вид заработка. Он прекрасный гитарист, аранжировщик, но там музыканту получить постоянн ое место очень сложно. Имея рядом клавишника с хорошим инструментом, ты сегодня можешь все! Тебе больше никто не нужен. Секвенсор, эмулятор сделают любой звук, и ты будешь на коне, даже если не владеешь исполнительской техникой. Трубачам, саксофонистам, скрипачам стало очень тяжело.
- А у тебя нет ощущения, что наступление техники может в итоге задавить собственно творчество? Например, у “Песняров“ каждый человек - это свой голос, вместе они составляют некое единое неповторимое целое.
- К моей радости, человеческий голос даже самые современные инструменты заменить пока не в состоянии. Голос дан природой, а природу не заменить ничем. В каждом ином случае получается уже синтезация голоса. Не знаю, как рядовым слушателям, но нам, сто лько лет проработавшим на сцене, уловить все вокальные трюки, звучащие по радио, очень легко. Слышно, как совершенно безголосые люди “делают“ вокальные партии с помощью компьютеров, фильтров. Я, например, в любой момент могу гаркнуть за столом песн ю народным голосом, а вот эти, сегодняшние, - очень сомневаюсь. Образовалась такая вот мафия безголосых, заполонившая радио и телевидение. Ты заметил тенденцию: все больше групп одной песни? Запишут, “отобьют“ вложенные деньги и умирают без следа. Но именно они и занимают практически весь эфир. А ведь раньше таких к сцене и близко не подпускали. Сегодняшняя поп-музыка в основном - сплошной брак!
- А в Америке подобная музыка есть?
- Там море музыки, но только не такой. Наблюдается тенденция возврата к мелодизму, хорошим гармониям. Здесь все по-иному. Да, тот же “Ляпис Трубецкой“ получил популярность на почве раскованной, со стебом подачи текстов и музыки. Получилось, но что дальше? На одном приколе долго не продержишься. Необходимо придумать нечто новое или в конце концов поступить согласно принципу: “Одевайся и возвращайся в семью“. Тем не менее мелодия, хорошие гармонии были и всегда будут. Для любого слушателя это столь необходимо. Конечно, все приходит с годами. И сегодня я встречаю еще совсем молодых музыкантов, которые знают уже не три функции, а куда больше. Да, не все обязаны играть именно так. Идеальный вариант, когда каждый мыслит по-своему. Альтернатива всегда должна бы ть. Но получается, увы, так: кого показывают постоянно, того и покупают. Вот почему должен признаться: приехав в Беларусь, во многое просто не могу врубиться. Не могу понять, как, почему и по какой причине. Это и цены, и музыкальные дела, и многое другое. Хотя, бесспорно, убедился: и музыка, и исполнители в Беларуси, обра зно говоря, уже слегка приоделись в лучшее.
- Какие у тебя были ощущения, когда вышел на сцену в составе “Песняров“ в достаточно сложный для коллектива период, когда увидел рядом совершенно иных партнеров?
- Ты знаешь, не чувствовал совершенно ничего. Я вышел с ними на сцену буквально на следующий день после прилета. Вышел и совершенно спокойно сделал все, что от меня требовалось.
- А на “Рок-коронации“, когда вы с Мулявиным вместе с “Нейро Дюбелем“ исполняли “Вологду“?
- Я не пел, а просто улыбался! Это получилось очень смешно. Кроме того, меня умилило, что в этом коллективе на бас-гитаре играл сын Чеслава Поплавского. Он подошел ко мне со словами: “Дядя Толя“, и я подумал: “Господи! Неужели мы так постарели?!“ Действительно, возраст можно определить только по собственным детям. И поэтому я даже не обращал внимания на то, как все звучало, но это было очень смешно! Есть что-то в этом “Дюбеле“, что сразу словами и не выразить. В любом случае, это - хорошо! То, что и как они делают, видимо, соответствует времени. И радостно уже то, что есть движение вперед.
- Вернусь к предстоящей поездке “Песняров“ в Штаты. Наметили ли вы репертуар, определили, как будете работать?
- На этот год запланированы две поездки в США : ориентировочно в мае и в октябре. К нам там присоединится Леня Борткевич. Я буду петь свои песни, Леня - свои, и все вместе - репертуар “Песняров“. Это предварительные планы, поскольку основная ак ция планируется на октябрь: тогда мы предполагаем выступить в больших залах, включая Атлантик-Сити. В мае планируем посетить городов восемь. Зрителями будут опять же наши, эмигранты. Позже эту программу покажем и в Беларуси. Американским маршрутом займется специально нанятый менеджер.
- Кто вкладывает деньги в поездку?
- Там будут и мои деньги, и деньги тех, кто мне помогает. Я ведь по-прежнему “Песняр“. Но хочу определить важный для меня момент. “Песняры“ были и состоялись. Нет, видимо, такого коллектива, который бы продержался на сцене столько лет. В те годы мы часто работали по четыре концерта в день! (Если концертов было три, считали, что у нас - выходной). Были тогда и спецрейсы самолета,- только что на борту, как у Киркорова, не значилось название коллектива. Если бы так было в наши дни, мы бы, к онечно, стали миллионерами: тогда ведь платили совсем по-другому. Мое мнение таково: сегодня задача Мулявина в том, чтобы, используя опыт, сплотить пришедших в коллектив молодых, талантливых ребят. И все будет нормально! Те, кто ушел из “Песняров“, считаю, совершили ошибку. Мулявин - в любом случае мэтр. Мне кажется, что ребята, ушедшие из “Песняров“, слишком серьезно подошли к создавшейся ситуации и где-то в чем-то предали Георгиевича. Нельзя было так де лать. К тому же - зачем было цепляться за название? Эдак и я, если захочу, в Штатах могу собрать “Американских Песняров“. Наших же ребят там много.
- Кстати, в США, действительно, немало бывших “Песняров“...
- Давай прикинем: Борткевич, барабанщик Володя Беляев, гитаристы Саша Растопчин да Витя “Малыш“ Молчанов, бас-гитарист Боря Бернштейн. Целый бэнд! Сегодняшний коллектив работоспособный, я уже сам тоже что-то могу, Мулявин звучит, 30-летие грядет, публика ждет, концерты проходят прекрасно, нас приветствуют стоя - что в Москве, что в Киеве. Значит, надо работать, а что из этого получится - посмотрим.
- То есть твой приезд, выступление с “Песнярами“ неким эпизодом считать нельзя?
- Конечно! Можно говорить о том, что я вернулся в “Песняры“.
Дмитрий Подберезский, Белорусская деловая газета, 1999