Личности, подобные этой, — знаковые в культуре любого народа. Владимир Мулявин был для Беларуси больше, чем артист, больше, чем композитор. Его воспринимали как человека-легенду, олицетворявшего собой образ нашей страны.
Не однажды, рассказывая о своей увлеченности творчеством Янки Купалы, он говорил, что понятие “песняр” — не столько поэтический или музыкальный символ, сколько образ жизни и что этому высокому “званию” нужно соответствовать. Теперь, вспоминая эти его слова, я думаю, что Владимир Георгиевич все-таки осознавал, какую исключительную роль ему довелось сыграть в истории белорусского искусства. Мулявин стал мастером, вознесшим национальный белорусский мелос на уровень грандиозного художественного явления, вписав это явление в контекст мировой культуры.
Бесполезно искать ключ к разгадке феномена Мулявина. Талант — это всегда неразгаданная тайна. Его невозможно постичь, им можно только восхищаться. Выдающийся гитарист-виртуоз, талантливейший аранжировщик, композитор и певец, звезда отечественной эстрады... Обычно его творчество характеризовали именно такими звучными эпитетами, но он будто бы не слышал этих высоких слов, никак их не воспринимал. Мулявин вообще был далек от жизненной суеты, казался человеком сосредоточенным в себе, даже излишне замкнутым. С улыбкой признавался, что терпеть не может смотреть “на свое изображение” на экране телевизора, предпочитая в момент показа выступления “Песняров” выходить из комнаты.
— Телевизор я не смотрю, радио не слушаю, — резюмировал он, лукаво прищурившись. А потом, уже посерьезнев, добавлял, что ему куда интереснее работать над новым материалом, чем просматривать старые записи ансамбля или слушать, что о “Песнярах” или о нем лично говорят и пишут журналисты.
Он обладал редким чувством юмора. Помню, однажды, когда мне с превеликим трудом удалось заполучить Владимира Георгиевича на интервью, в офис “Песняров” забежал Игорь Лученок.
— О Игорь! Присоединяйся! — пригласил его к разговору Мулявин.
Игорь Михайлович подсел к микрофону, и завязалась непринужденная беседа-экспромт. Тема была связана с приближавшимся праздником 8 Марта (шел 1995 год).
— Я уже давно готовлюсь к этому празднику, — подхватил Лученок. — В марте — премьера моей новой программы “И пока на земле существует любовь...”. Там будет звучать главная мысль, что любовь нельзя убить. Все мои песни о любви. И я рад, что со мной рядом Владимир Мулявин — создатель “Песняров”, которые исполняли такие мои песни, как...
Тут Игорь Михайлович по обыкновению пустился в воспоминания, перечисляя один за другим всенародно любимые шлягеры (“Все они о любви”, — то и дело повторял он). Как вдруг Мулявин перебил его “невинным” вопросом:
— Слушай, Игорь, а “Если б камни могли говорить” — о любви песня или нет?..
Я с трудом удержалась от смеха, а Лученок, привыкший, очевидно, к необидным мулявинским шуткам, перевел разговор в серьезную плоскость. И терпеливо объяснил, что песня “Если б камни могли говорить”, естественно, тоже о любви, но о той, которую разрушает война.
...Лучшие, поистине звездные мгновения жизни “Песняров” — это, конечно же, концерты и встречи с публикой. Их были сотни, тысячи, особенно во время гастролей по республикам СССР. Любовь зрителей к “Песнярам” была безгранична — перед ними преклонялись, их обожали. В поездках ансамбль неизменно сопровождали милицейские кордоны, так как толпы поклонников от переизбытка чувств готовы были буквально задушить любимых артистов в своих горячих объятиях. Это была своеобразная “песняромания”. Но благодаря Владимиру Мулявину и “Песнярам” Беларусь и ее песенную культуру для себя открыли и десятки тысяч зарубежных слушателей: ансамбль объездил весь мир, гастролировал в Соединенных Штатах (кстати, первым из всех советских эстрадных исполнителей), странах Латинской Америки, в Индии, Франции, Финляндии, Германии, Чехии, Польше... 12 раз “Песняры” получали Гран-при на самых престижных международных фестивалях и конкурсах.
Диски ансамбля издавались миллионными тиражами. За годы существования коллектива Владимир Мулявин вместе с “Песнярами” подготовил около 10 больших программ, половина из которых была на его собственную музыку: рок-опера “Песня пра долю” по мотивам произведений Янки Купалы, циклы “Через всю войну” на стихи поэтов-фронтовиков, “Венок” на стихи Максима Богдановича, поэма-легенда “Гусляр”, написанная совместно с Игорем Лученком, — опять же по купаловским мотивам. А неповторимейшие мулявинские обработки белорусских народных песен! А его “Александрына”, которая одна только могла бы стать нерукотворным памятником своему выдающемуся создателю!.. Премьеры всех этих и многих других программ и песен в исполнении “Песняров” всегда выливались в события огромного культурного значения. И трудно переоценить их роль в становлении самосознания белорусского народа — теперь уже об этом можно говорить наверняка...
***
— Музыка ни в коем случае не должна быть тяжелой работой, обязанностью. Она должна оставаться любимым занятием до конца жизни, — говорил Владимир Георгиевич в интервью моей коллеге, комментатору Белорусского радио Ирине Мильто.
— А какое ваше любимое занятие? — спросила Ирина.
Он удивленно посмотрел на нее и, улыбнувшись своей неповторимой улыбкой, тихо ответил:
— Музыка...
Ольга Брилон. Фото из архива редакции.